9 декабря 2014 года, г. Екатеринбург

Уважаемый ректор Кокшаров,
уважаемые студенты!

Я рад, что снова здесь. Для меня почти стало маленькой традицией раз в год приезжать в Екатеринбургский университет, зачастую в самое холодное время года. В прошлом году у меня не получилось приехать, так как у нас в Германии проходили парламентские выборы, поэтому я тем более рад, что в этом году смог снова приехать сюда.

***

Дорогие гости,
прежде всего: дорогие студенты,

тот, кто хочет понять взаимосвязь между нациями, должен заняться изучением их истории и географии. Мне всегда нравились оба предмета, и поэтому, кроме прочего, пост Министра иностранных дел стал для меня счастливым случаем. И поэтому я выступаю за изучение предметов “международные отношения” и “дипломатия”, когда только у меня появляется такая возможность! Однако я приехал сюда не с профконсультацией. Я приехал в Екатеринбург, чтобы вместе с вами, студентами этого университета, поговорить об отношениях между нашими странами.

Именно поэтому начну с географии и истории. Перед тем как отправиться в путь, я посмотрел на глобус. И подумал: может, география поможет нам прийти к общему пониманию нашего положения. Екатеринбург находится практически в середине между крайним западом Европы и самым восточным берегом Азии. Расстояние до Лиссабона на западе составляет 5100 км, до Владивостока на востоке – 5300 км по прямой линии. Разве есть место, которое лучше бы подошло для того, чтобы задуматься о том, как мы хотим совместно обустраивать это пространство?

Одновременно Екатеринбург расположен к юго-востоку от Урала, который мы в Германии считаем границей между Европой и Азией. Для нас, немцев, поездка в Екатеринбург – это дальнее путешествие в глубину России, и именно здесь часто слышится старая русская поговорка “Россия велика, царь далеко”. Русские вкладывают в эту поговорку иной смысл нежели мы.

Для меня это означает: наш западный образ России весьма сосредоточен на Москве. Он не соответствует размерам и разнообразию страны! И в этом смысле я тоже с удовольствием сегодня приехал в Екатеринбург. Ведь я намерен беседовать с вами, студентами, просто гражданами, не только о германской и российской политике, а в первую очередь, о немцах и русских: о прошлом, настоящем и будущем наших народов.

***

Этот город отражает наше общее прошлое.

Никогда за всю историю существования города в нем не наблюдался такой стремительный рост, как во время Второй мировой войны, когда он стал центром тяжелой промышленности и оружейной мастерской в борьбе с гитлеровским вермахтом.

Уже в самой истории города вырисовывается красная нить, которая проходит через всю историю германо-российских отношений: какими многогранными она бы ни была – ее слишком часто бросало из крайности в крайность. Когда у наших предков возникал конфликт, то редко речь шла только о власти и превосходстве, а скорее о выживании государств, стремлении подавить другого. В ходе семилетней войны русские войска заняли Берлин, в Первой мировой войне Германия форсировала свержение царя и грубо навязала вашей стране жестокий мир. В 1941 году гитлеровская Германия напала на Россию, ее войска, убивая и уничтожая, дошли практически до самой Москвы. В этой кровавой мировой войне погибло более 20 миллионов русских, белорусов и украинцев! В ходе контрнаступления советская армия оккупировала Германию до Эльбы и оставалась там еще сорок лет. Миллионы немцев потеряли свою родину и бежали на запад.

Но не только войны между русскими и немцами отличались крайностями. Несчастья происходили даже тогда, когда российские и германские правители хорошо понимали друг друга! В такие периоды нашим соседям приходилось переживать горькие времена. В XVIII веке немецкие и русские правители три раза делили между собой территорию Польши, пока от страны ничего не осталось. И Гитлер со Сталиным повторили это в 1930-е годы, когда обозначили свои сферы влияния в Центрально-Восточной Европе. Сегодня просто необходимо помнить и об этом! Мы должны понимать, насколько такой исторический опыт до сих пор настораживает наших соседей.

Затем, уважаемые дамы и господа, наступил 1989 год. Ровно 25 лет назад пала Берлинская стена. Этот судьбоносный, счастливый для моей страны день обозначил не только начало конца разделения Европы, с него начался и вывод войск Союзников. Кто, уважаемые дамы и господа, посмел бы тогда мечтать о том, что вывод российских войск пройдет так мирно?

За это мы, немцы, благодарны по сегодняшний день!

***

Тогда, в момент окончания Холодной войны, в момент, когда блоковая конфронтация уходила в прошлое, некоторые даже стали говорить о “конце истории”. Это было грубым упрощением и по настоящему мы в это никогда не верили, и я лично в это не верил. Но применительно к германо-российским отношениям разве не надеялись многие из нас на то, что вражда может превратиться в прочную дружбу навсегда?

***

Мы все на это надеялись, однако дорога туда, оказывается, сложнее и длиннее, чем все мы думали. Откаты назад на этом пути тоже бывают, один из которых мы наблюдаем сейчас. Но, прежде всего, взгляд назад на годы перемен 1989-1992 гг. складывается из совершенно разных восприятий. В то время как эти перемены приветствовались у нас, на Западе, как окончание коммунизма советского типа, здесь многие их воспринимали как большую катастрофу. Мы видели конец тоталитарного правления, здесь многие боялись развала государства. Там, где мы видели многочисленные новые шансы, другие видели конец старой уверенности и упрочившихся структур. Не только с выходом “Времени сэконд хэнд” Светланы Алексиевич нам стало известно, что девяностые годы для многих людей, в частности, в России, стали периодом неуверенности, потери значения, хаоса и обогащения немногих за счет большинства.

Тот факт, что восприятие мира людьми и народами различно – это одно. К тому же существуют разные интересы, и так будет всегда. Если бы их не было, не было бы потребности ни во внешней политике, ни в дипломатии.

Однако меня беспокоит то, что у нас, по всей видимости, еще не получилось обращаться с этим разным восприятием так, чтобы не вызвать автоматически размежевание и отчуждение.

Нам не удалось увидеть в различиях не только антагонизм, а возможность сосуществования с пользой для всех. И, прежде всего, нам не удалось совместно поставить на постоянную основу такое развитие, которое могло бы обеспечить долгосрочный мир на нашем континенте.

Поэтому мы все должны проверить собственное восприятие и задаться вопросом, что за последние годы получилось не так, что нам нужно было сделать лучше. Я тоже задался этим вопросом. И я уверен: в политике мы с обеих сторон могли многое сделать по-другому, многое сделать лучше, чем сделали.

***

Позвольте мне оглянуться назад на свой первый визит в Екатеринбург. С тех пор прошло шесть лет. Тогда я здесь, в этом университете, представлял концепцию “партнерства для модернизации” между Германией и Россией.

С собой у меня было множество конкретных инициатив в разных областях: от энергоэффективности до модернизации системы здравоохранения вплоть до образования и научных исследований.

Одну фразу, сказанную тогда, я помню до сих пор. Я сказал, что мы живем в эпоху, в которую мощь страны зависит уже не от числа ее танков и ракет, а от количества умных людей, применения знаний и наличия международной сети сотрудничества.

Было ли ошибкой так считать?

Не думаю!

Но нам не удалось принимать политические решения и действовать в соответствии с этим постулатом. Однако несмотря на это я и впредь буду выступать в пользу такой позиции. И я думаю, что находясь именно здесь, именно среди вас, студентов этого университета, я с таким подходом попал по адресу. Ведь вы – будущее этой страны.

И поскольку я так думаю, я не могу не сказать вам несколько уточняющих слов о самом серьезном конфликте в Европе.

Если быть кратким, я смотрю на ситуацию так: в украинском кризисе российское правительство поставило под вопрос один из основополагающих принципов европейского порядка безопасности: нерушимость границ, гарантированную в том числе и Россией как в Хельсинкском заключительном акте, так и в Будапештском меморандуме.

О том, что нарушение данного принципа означает для нас в Европе, как для немцев, так и для русских, я много раз говорил в последние месяцы в ходе многочисленных переговоров с вашим Министром иностранных дел, всего на позапрошлой неделе с вашим Президентом в Москве и многими другими – я и дальше буду искать возможность для таких бесед.

Без всякого сомнения мы переживаем самый тяжелый внешнеполитический кризис в Европе со времен окончания Холодной войны. Апогеем этого кризиса, на наш взгляд, стала аннексия Крыма Россией. Попытка исправить границы на европейском континенте семь десятилетий после окончания Второй мировой войны: в одностороннем порядке, не уважая правила государственного суверенитета, вне рамок процессов международного сообщества - так обращаться друг с другом нельзя.

Так, как это видится нам, сегодня Россия определяет свои внешнеполитические интересы, скорее отмежевываясь от Европы. По крайней мере нам кажется, что на данный момент ЕС в Москве рассматривается в меньшей степени как партнер, а скорее как геополитический конкурент.

И наоборот, в Европе опасаются, что Россия ищет роль в мировой политике, которая все меньше зиждется на принципах партнерства, а все больше на военной силе.

Поэтому в качестве элемента честного анализа настоящего времени нужно констатировать, что после лет сближения и растущего партнерства политическое отчуждение между нами снова увеличилось, хотя это не означает, что так должно оставаться всегда.

Это не должно стать перспективой на будущее во взаимоотношениях между нашими народами и странами. Поэтому хочу спросить тем настоятельнее:

Можем ли мы допустить, чтобы политическое отчуждение перешло в отчуждение между людьми? Я этого не хочу и уверен, что большинство в этом зале также этого не хотят. Это, среди прочего, также является причиной того, почему я сегодня здесь.

Мой призыв адресован прежде всего молодежи в этом зале: когда мы в следующем году будем вспоминать 70-летие разгрома гитлеровской Германии и диктатуры национал-социализма, то мы обязаны перед лицом истории оказать отпор грозящему политическому отчуждению. Ведь политические противоречия слишком быстро превращаются в противоречия в умах людей. Мы же видим, как стремительно возрождаются клише, предрассудки и рефлексы давно прошедших времен.

Не странно ли, что подобное происходит именно во времена глобализации, когда информация постоянно доступна в каждом уголке земного шара? Не теряется ли что-то в этой постоянной актуальности, в суете потока битов и байтов, что-то существенно важное для более глубокого понимания соседа? Не приведет ли огромный поток все большего количества новостей о немногом, в котором иногда стираются грани между информацией, домыслами и дезинформацией, к потере более широких знаний о наших соседях?

Славистика в Германии уже много лет сдает позиции. Все меньше и меньше молодых немцев изучают русский язык. А в обратном направлении намного лучше ли обстоят дела? Сколько из вас меня понимают без переводчика?

Двустороннее сотрудничество стало более сложным и по линии гражданских обществ. Некоторые неправительственные организации из Германии в эти дни замечают, что их российские партнеры начинают отдаляться. Недавно один из моих европейских коллег рассказал мне тревожную историю. Он сказал, что одна высококвалифицированная российская сотрудница посольства его страны в Москве, которая проработала там много лет, уволилась, сославшись на то, что в нынешнем положении она больше не хочет работать на “иностранную организацию”. Я спрашиваю себя, и я спрашиваю вас: это разве то направление, в котором мы хотим идти? Уверен: никто в этой аудитории такой путь не одобрит! Однако: если идти не в этом направлении, то в каком?

***

Итак, давайте поговорим о будущем наших народов. Позволю себе в последний раз привести цитату из моего екатеринбургского выступления 2008 года: “Почти никогда у молодого поколения в России не было столько шансов созидать хорошее будущее для себя и для этой страны!”

Разве это высказывание уже утратило силу сейчас, когда мы добиваемся решения конфликта вокруг Украины?

Отнюдь нет! Наоборот: мне бы хотелось, чтобы вы использовали свои шансы.

И я сегодня, как и тогда, считаю: эти шансы существенно растут тогда, когда мы работаем вместе, а не друг против друга.

Приведу несколько примеров:

в начале моего выступления я упомянул географию и тот факт, что от Екатеринбурга до Лиссабона почти так же далеко как до Владивостока.

Это центральное географическое расположение, возможно, и дает понять значение этого экономического пространства в целом. Я недавно в Германии предложил, чтобы мы прозондировали возможности проведения более интенсивного диалога между ЕС и Евразийским экономическим союзом с целью лучшего использования нашего совместного экономического потенциала. В рамках такого диалога мы могли бы поговорить об экономических синергиях так же конструктивно, как и об опасениях или конфликтах интересов в общении друг с другом. И, наконец, такой диалог может стать началом совместных шагов по созданию общего порядка в области экономической политики от Лиссабона до Владивостока, который Россия всегда поддерживала. Уверен, что от этого выиграли бы обе стороны.

Во-вторых: безопасность. Я, конечно, тоже не знаю, как именно будет выглядеть архитектура безопасности нашего совместного пространства через 15 или 20 лет. Однако тот, кто лишь на минутку посмотрит на это пространство и его историю, поймет, что прочная безопасность в Европе возможна только вместе с Россией, а не против нее. А прочная безопасность в России возможна только вместе с Европой, а не против нее. На этой основе мы должны искать возможности не только для решений конфликта вокруг Украины, но и для восстановления и усиления инструментов кооперативной безопасности в Европе в долгосрочной перспективе.

В рамках такого диалога ОБСЕ отведена ключевая роль. В 2016 году председательство перейдет к нам, немцам. Мы ценим ОБСЕ, как в контексте сегодняшнего кризиса, так и в свете истории. В пожалуй самые холодные дни Холодной войны начался процесс СБСЕ, в конце которого – а я как немец говорю это с особенной благодарностью – мы получили подарок нашего мирного воссоединения. Мы хотим использовать это в качестве примера и во время председательства Германии в ОБСЕ сделать все для того, чтобы снова усилить доверие членов друг к другу и возобновить откровенный диалог. В пятницу мы вместе с швейцарским председательством, которое сейчас заканчивается, создали группу международных экспертов, которая до начала председательства Германии предоставит соответствующие предложения. Я рад, что Россия намерена принять в этом участие.

В-третьих: мы часто и интенсивно смотрим на украинский кризис. Однако на самом деле на кону стоит гораздо большее. Безопасность под угрозой и за пределами нашего пространства. Международных кризисов и конфликтов в последнее время накопилось очень много, и они в равной степени угрожают как России, так и Германии. Поэтому у нас есть общий интерес к совместной разработке решений этих конфликтов. Это, например, касается бушующей уже больше трех лет гражданской войны в Сирии, варварского терроризма ИГ или опасности распространения оружия массового уничтожения, из-за чего мы сидим за столом переговоров с Ираном. Я не могу вдаваться в подробности по каждой из этих угроз, но для них всех вместе верно одно: без нас, без сотрудничества между Европой и Россией решений не будет!

***

В-четвёртых, это станет понятно, если взглянуть на состояние ООН. Пока две такие великие державы, как Россия и США, находятся друг с другом в конфликте из-за Украины, самые важные органы ООН практически заблокированы. А это повод для более серьезных опасений. Ведь роль Совета Безопасности ООН никогда не была важнее, чем сейчас, учитывая одновременное существование большого количества крайне опасных очагов конфликтов на Ближнем и Среднем Востоке. Однако Совет Безопасности редко был таким недееспособным как сейчас. Это почти вопрос выживания, по крайней мере это в наших общих интересах, чтобы так не осталось.

***

Вы видите: я не потерял надежду на то, что конфликты можно преодолеть и что после их преодоления мы можем открыть для себя новые пути друг к другу. Однако в конечном итоге есть только один единственный эффективный инструмент, а именно открытый, честный и постоянный диалог. Каждый студент знает, что это не тривиально! Знает, что потребность говорить друг о друге часто сильнее, чем готовность говорить друг с другом. И что люди чаще говорят, не слыша друг друга, вместо того, чтобы честно обсуждать суть конфликта. Тот кто, будучи студентом, довольно часто посещал хорошие и не очень хорошие семинары, тот знает, что монолог, следующий за монологом – это еще далеко не диалог. Поэтому я с таким упорством выступаю за то, чтобы использовать немногочисленные оставшиеся каналы для переговоров и форумы так, как они были изначально задуманы, то есть как возможность для прояснения интересов, если нужно, то и для споров; а если возможно, то для поиска взаимопонимания. А не как сцену для публичного обличения друг друга.

Особенно после ряда лет, проведенных мною во внешней политике, могу сказать: культура ведения диалога – это не сам собой разумеющийся факт. Помимо этого она не возникает сама по себе, настоящему диалогу необходимо учиться.

И тут круг замыкается на вас, на студентах. Ведь там, где молодые люди не учатся тому, как осуществлять обмен мнениями, такой обмен мнениями не имеет никакого шанса на существование в политическом будущем. Как раз поэтому именно в сложные с политической точки зрения времена Германия хочет внести свой вклад. Именно сейчас мы хотим усилить связи между людьми наших стран, ведь именно сейчас многое зависит от общественных контактов, партнерских связей между городами, культурного обмена, инициатив, как например, год немецкого языка и литературы в России и год русского языка и литературы в Германии.

И я особенно рассчитываю на связи между молодежью обеих стран. Уже сегодня в университетской среде у нас имеется очень хороший фундамент, что еще раз подтвердили цифры, только что озвученные ректором Кокшаровым на примере этого университета. На сегодняшний день существуют более 800 партнерств между ВУЗами Германии и России, а также целый ряд программ сотрудничества и выдачи стипендий. Это сотрудничество мы намерены расширять. Я очень приветствую тот факт, что Германская служба академических обменов (ДААД) и Ассоциация ведущих университетов России находятся в контакте друг с другом с тем, чтобы сделать возможной выдачу дополнительных стипендий. Хочу от всего сердца призвать вас: воспользуйтесь этими возможностями! Германия с радостью вас ждет! И хочу также призвать немецких студентов искать пути в российские университеты с тем, чтобы у них сложилось впечатление о масштабах и разнообразии вашей страны и чтобы они могли осуществлять обмен мнениями с российской молодежью, с вами.

***

Все мои сегодняшние предложения и пожелания – не результат моей наивности. И они также появились не из-за того, что я придерживаюсь представления о “конце истории”, как будто между нами нет различий, а есть лишь сходство.

Все эти предложения и пожелания появились потому что я хочу предотвратить переход истории крайностей в будущее крайностей!

Потому что я убежден в том, что для обоих народов было бы хорошо, если бы при всех существующих различиях мы смогли бы научиться договариваться друг с другом. Договариваться для того, чтобы нам удавалось сотрудничать в тех областях, в которых наше сотрудничество необходимо, и найти необходимое для этого доверие, соответствующие форумы и правила.

Для того, чтобы зашкаливания маятника истории, которые в течение прошлых веков были слишком экстремальными, стали меньше, а политика более предсказуемой.

Детская вера в будущее без конфликтов и расходящихся мнений не реалистична. Надеяться на такое будущее было бы наивно, как в обычной жизни, так и в политике! Но то, что вместе мы предотвратим новый раскол между востоком и западом и что нарушенное доверие восстановится – во имя этого нам всем предстоит серьезно поработать, и с этим я связываю свои, как мне кажется, реалистичные надежды.

Большое спасибо.